Горит звезда. В окно струится ночь —
нет лучше для стиха инварианта.
Но, фабулу пытаясь превозмочь,
клубок из рук роняет Ариадна.
Пульс нитевиден. Голова болит.
Со всех сторон рассеяна Расея,
и звуков тупиковый лабиринт
теснится в горле пьяного Тесея.
Осиротел лирический плацдарм,
но боль в виске пульсирует не к месту —
всё это нужно, чтоб была звезда —
«Послушайте!..» И далее по тексту.
Не закрывайся
от меня
черепаховым
панцирем.
Я видела
тебя однажды
безнадежно
красивым.
И теперь
твои смыслы
попрятать себя,
как волны о берег –
о меня разбились.
Не со мной,
пожалуйста,
не со мной сыпь
шелуху слов
на открытое пламя.
Я, конечно,
тебя пойму.
Но и ты меня
пойми.
Я другая.
Для меня слова –
волшебные
камушки.
Я не пускаю их
блинчиком по воде.
Как я могу? Что ты…
Слова для меня –
живая вода.
Вот и ты теперь
из капель этих.
Из одного источника
эта вода и ты.
И все слова
при таком раскладе
излишни.
Просто
приди ко мне.
За руку возьми.
И всё, что нужно,
само возникнет.